Медийный образ Русской православной церкви и вызов пандемии

С наступлением цифровой эпохи особую актуальность в процессе формирования образа Русской православной церкви (далее – РПЦ) приобрели социальные медиа. В силу своей специфики они создают в сознании пользователей образ церкви, отличный от подаваемого традиционными средствами массовой информации.

В статье приведены результаты исследования медийного образа РПЦ в период локдауна в России с 1 марта 2020 г. по 30 апреля 2020 г. в связи с пандемией COVID-19. По результатам первого этапа исследования с применением системы многофакторного анализа открытых источников «Крибрум» был проанализирован контент на тему РПЦ и коронавирус и составлен рейтинг топ–35 влиятельных медиа. По тональности публикаций они были объединены в три кластера: государственные (консервативные); нейтральные (без ярко выраженной редакционной повестки); оппозиционные (либеральные). В рейтинг не вошли православные медиа, что свидетельствует о слабом влиянии Церкви на пользователей сети «Интернет». Основу информационного поля формируют социальные медиа оппозиционного характера, обладающие высокими рейтингами.

На втором этапе с применением метода контент-анализа, выявлены и проанализированы образы РПЦ и его составные элементы: образ православной веры, Патриарха, священников, верующих. Выделены два полюса, между которыми выстраиваются образы РПЦ. В государственных (консервативных) медиа РПЦ представлена как государственный институт, патриотическая организация, интегрирующая православных христиан, которая выполняет психотерапевтические функции и помогает молитвами верующим пережить период пандемии. В оппозиционных (либеральных) медиа РПЦ представлена как архаичная, корыстная и провластная организация, которая оказалась не готова к пандемии и не смогла принять своевременные решения для предотвращения роста заболеваемости прихожан. Выявлены риторические, технические и аналитические (социальные технологии) приемы фреймирования образа РПЦ.

В целом в интернет-пространстве преобладает стереотипно-негативный и карикатурный образ РПЦ, что приводит к искажению понимания социальных функций церкви и снижению ее роли в общественной жизни.

1. Баёв П.А. (2011). Церковь и служитель культа в медийном дискурсе отечественного социума // Социологические исследования. № 2 (322). C. 118–127.

2. Доброхотова М.А. (2012). Роль СМИ в позиционировании Русской Православной Церкви в российском обществе 2000-х гг. // Вестник Пермского университета. История. № 1 (18). С. 289–297.

3. Зимова Н.С., Фомин Е.В. (2021). Тема «РПЦ и коронавирус» в социальных медиа // Сборник статей по материалам научной конференции «Социология религии в обществе Позднего Модерна». Т. 10 / под ред. Д.С. Лебедева. Белгород: Белгородcкий государственный национальный исследовательский университет. С. 191–202.

4. Лункин Р.Н. (2012). Образ РПЦ в светских массмедиа: между мифом о государственной церкви и фольклорно-оккультным православием // Православная церковь при новом патриархе / под ред. А. Малашенко, С. Филатова. М.: Российская Политическая энциклопедия. С. 171–223.

5. Лункин Р.Н. (2020). Механизмы религиозной реакции на пандемию коронавируса // Научно-аналитический вестник Института Европы РАН. № 2 (14). С. 104–109. http://dx.doi.org/10.15211/vestnikieran22020104109

6. Лункин Р.Н. (2020). Социально-политические последствия пандемии для Русской православной церкви: раскрытие внутреннего потенциала гражданской активности и социального служения // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. Т. 22, № 4. C. 547–558. https://doi.org/10.22363/2313-1438-2020-22-4-547-558

7. Минский М. (1979). Фреймы для представления знаний / Пер. с англ. О.Н. Гринбаума, под ред. Ф.М. Кулакова. М.: Энергия. 152 с.

8. Орлова И.Б. [ред.] (2019). Социальные технологии Учебное пособие для бакалавриата и магистратуры. М.: Юрайт. 174 с.

9. Синелина Ю.Ю. (2001). Атака на РПЦ? // Социологические исследования. № 11. С. 100–104.

10. Хруль В.М. (2013). Представления о Боге в сознании аудитории СМИ: опыт исследования текстов самовыражения массы // Вестник Московского университета. Серия 10. Журналистика. № 1. C. 9–28.

11. Штайн О.А. (2013). Образ христианства в медиапространстве: к постановке проблемы // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. Т. 14, № 2. C. 299–304.

12. Шульц В.Л., Любимова Т.М. (2018). Молчание как конструкт дискурса в социолингвистике // Социологические исследования. № 12. C. 84–93. https://doi.org/10.31857/S013216250003172-2

13. Entman R.M., Matthes J., Pellicano L. (2009). Nature, sources, and effects of news framing // The Handbook of Journalism Studies / ed. by K. WahlJorgensen, T. .Hanitzsch, New York: Routledge. Pp. 175–190. https://doi.org/10.5167/uzh-26408

14. Gillmor D. (2004). We the media: Grassroots journalism by the people, for the people. Cambridge: O’Reilly Media. 299 p.

15. Poster M. (1997). Cyberdemocracy: Internet and the public sphere // Internet Culture / ed. by D. Porter. London: Routledge. Pp. 201–218. https://doi.org/10.4324/9780203948873-12

16. Reese S.D., Gandy O.H., Grant A.E. (eds.) (2003). Framing public life: Perspectives on media and our understanding of the social world. Mahwah, New Jersey: Lawrence Erlbaum. 416 p.

17. Scheufele D.A., Iyengar S. (2014). The state of framing research: A call for new directions // The Oxford Handbook of Political Communication / ed. by K. Kenski, K. Hall Jamieson. New York: Oxford University Press. Pp. 619–632. https://doi.org/10.1093/oxfordhb/9780199793471.013.47